Председатель правления АО "Банк развития Казахстана" Болат ЖАМИШЕВ:
МЫ ПЛАНИРУЕМ УВЕЛИЧИВАТЬ ДОЛЮ ЗАЕМЩИКОВ В НАЦИОНАЛЬНОЙ ВАЛЮТЕ

На казахстанском рынке наблюдается избыток краткосрочной тенговой ликвидности, однако инвесторов, готовых вкладываться в инфраструктуру, по-прежнему недостаточно, как и проектов, риски по которым соотносились бы с предлагаемой доходностью. Банк развития Казахстана наращивает кредитный портфель, одновременно расставляя собственные приоритеты по выбору заемщика, отрасли и секторов промышленности. О том, как будет развиваться финансирование проектов в Казахстане, о валютах и "порогах" инвестирования, требованиях к заемщикам в интервью "Интерфакс-Казахстан" рассказал председатель правления АО " Банк развития Казахстана" Болат ЖАМИШЕВ.

 

- На какую сумму в целом БРК сейчас финансирует инвестиционные проекты в Казахстане?

- 1,5 трлн тенге по состоянию на 1 ноября у нас кредитный портфель. Это достаточно большой портфель. Объем кредитования 46 инвестиционных проектов составляет 1,248 трлн тенге, а 14 экспортных операций - 116 млрд тенге, межбанковское кредитование и прочее - 141 млрд тенге.

Мы активно кредитуем горно-металлургическую отрасль, ее доля составляет 34,6% портфеля. Мы кредитуем модернизацию трех наших нефтеперерабатывающих заводов, на них тоже приходится большой удельный вес - 34%. Транспорт, складирование – 6%. Прочие отрасли, прежде всего, обрабатывающие - 25,3%. Это в суммарном отношении, хотя по количеству проектов основная доля приходится на сектор обрабатывающей промышленности.

Проекты обрабатывающей промышленности по размеру меньше, чем займы нефтеперерабатывающих и горнодобывающих предприятий. При этом мы не финансируем собственно саму добычу, мы финансируем проекты по созданию, например, горно-обогатительных фабрик.

Инвестиционные проекты и экспортные операции по регионам распределяются так: Атырауская область - 22%, Павлодарская - 18%, Актюбинская - 14%, прочие регионы – 46%.

Проекты в обрабатывающей промышленности занимают 84,6% валового кредитного портфеля БРК. Если сопоставить объем портфеля инвестиционных проектов и экспортных операций Казахстана в обрабатывающем секторе с аналогичным показателем всех коммерческих банков Казахстана (учитывая долгосрочные займы от 1 года), то по итогам сентября 2017 года соотношение составит 131%.

Инвестиции БРК в проекты обрабатывающей промышленности - 91,9 млрд тенге, составили 15,3% к объему всех инвестиций в основной капитал перерабатывающих предприятий Казахстана - 599,4 млрд тенге за январь-сентябрь.

 

- Установлены ли минимальный и максимальный пороги финансирования?

- "Порог" финансирования инвестпроектов в настоящее время составляет 7 млрд тенге. Причем для пищевой отрасли - 3 млрд тенге. Минимальный размер займа на экспортные операции - 1 млрд тенге. "Пороги" кредитования проектов со стороны БРК пересмотрены в октябре 2016 года с учетом текущих потребностей заемщиков, а также в целях повышения эффективности институциональной поддержки диверсификации экономики страны.

 

- Как, кем или каким образом определяется, что проект будет финансироваться именно БРК, а не ЕАБР? - В БРК идут за тенговой ликвидностью или тогда, когда не смогли получить финансирование в ЕАБР?

- Мандат международного Евразийского банка развития отличается от нас тем, что мы финансируем предприятия казахстанские, а они финансируют проекты государств-участников ЕАБР. Как банки, которые финансируют инвестиционные проекты, мы, в определенной мере, даже конкуренты, но, взаимодействуя с Евразийским банком по проектам, мы предлагаем им по большим проектам все-таки попытаться найти возможность вместе финансировать на основе синдицирования или на основе совместного финансирования.

Целый ряд проектов мы даже рассматривали, но вместе все-таки не финансировали, хотя эти обсуждения по крупным проектам, по которым мы хотели бы с кем-нибудь разделить риски, продолжаются.

В большей степени на это влияют, конечно, сами клиенты. Два банка с разными корпоративными процессами и процедурами, для клиента это неудобно. Его бы вполне удовлетворил синдицированный заем, когда один банк организует заем, а второй только присоединяется на тех условиях, которые предлагает организатор сделки. Такую возможность мы отрабатываем с ЕАБР, хотели бы ее реализовать.

 

- А по каким проектам, можно уточнить?

- Мы обсуждали проекты в горно-металлургическом комплексе, то есть большие проекты, где есть смысл делить риски. Для нас это, действительно, актуально. Мы бы с удовольствием разделили риски по целому ряду проектов, с которыми к нам обращаются.

Но по таким проектам мы чаще всего финансируем не всю сделку, а частично.

Три очень хороших проекта мы профинансировали в прошлом и текущем году. В прошлом году – завершение строительства горно-обогатительного комбината на Актогайском медном месторождении, в этом году – Жайремский горно-обогатительный комбинат.

Эти проекты мы со-финансировали, там было по нескольку кредиторов и одним из них мог бы быть и ЕАБР, в том числе.

 

- Как вы оцениваете роль БРК в экономике Казахстана?

- БРК имеет достаточно большой удельный вес, если брать размеры капиталовложений в обрабатывающем секторе за последние годы. В этом смысле мы, безусловно, существенно влияем на развитие экономики Казахстана, точнее, на развитие новой экономики, новых предприятий. С момента создания мы инвестировали 2,4 трлн тенге, 92 проекта, часть из которых, следует признать, не были удачными. Да, такое было за 16-летнюю историю банка, но в основной массе проекты работали.

Если говорить о нынешнем периоде, то мы достаточно активно увеличивали ссудный портфель. За неполных 4 года он увеличился в 4 раза. При этом выросло качество ссудного портфеля, то есть повысилась надежность заемщиков в целом. В частности, в 2016 году мы профинансировали 19 проектов на общую сумму 385 млрд тенге. Общая проектная мощность этих предприятий 5% от объемов производства продукции в обрабатывающем секторе. На экспорт реализовано обработанной продукции на сумму 311 млрд тенге - порядка 8% от общего объема несырьевого экспорта Казахстана.

БРК - один из ключевых операторов программы новой индустриализации. В рамках первой пятилетки (2010-2014 гг.) БРК профинансировал 36 проектов совокупной стоимостью 3,3 трлн тенге на общую сумму займов 1,7 трлн тенге.

В 2015-2019 годах планируется обеспечить не менее 28% (1,266 трлн тенге) от запланированного объема инвестиций в основной капитал обрабатывающей промышленности (из 4,478 трлн тенге). По итогам БРК ожидает достижения к 2020 году от обрабатывающей промышленности реализации готовой продукции ежегодно на порядка 1 трлн тенге, экспорта продукции – на порядка 166 млрд тенге, или 2,9% от целевого индикатора, запланированного по программе индустриализации на 2019 год (5,68 трлн тенге), налогов в бюджет от реализации проектов – на порядка 85 млрд тенге и создания 7 тыс. новых рабочих мест.

Наше активное участие в кредитовании обрабатывающей промышленности возможно лишь при государственной бюджетной поддержке нашего фондирования. В 2010-2014 гг. мы получили 75 млрд тенге из бюджета и должны были добавить к ним 150 млрд тенге с рынка, то есть замикшировать бюджетные деньги с деньгами с рынка. Итого 225 млрд тенге – это то, что мы имели для фондирования в первой пятилетке.

Сейчас мы получили 75 млрд тенге, потом – 80 млрд тенге. К этим 155 млрд тенге мы должны будем с рынка привлечь еще столько же, итого 310 млрд тенге – то фондирование, которое мы имеем для реализации проектов второй пятилетки.

 

- Знаковые, как мне кажется, проекты: в декабре 2016 года БРК открыл кредитную линию в $300 млн KAZMinerals на завершение строительства обогатительной фабрики по переработке сульфидной руды на месторождении Актогай в ВКО на 8,5 лет, в мае 2017 года – на модернизацию Шымкентского НПЗ на $932 млн до 13 лет, а в октябре 2017 года - кредитную линию "Казцинку" в $100 млн для строительства нового Жайремского ГОКа на 7 лет, на какой стадии находятся сейчас?

- Актогайский проект введен в эксплуатацию, мы финансировали завершающую часть работ. Жайремский ГОК, наоборот, находится на начальной стадии реализации. Шымкентский НПЗ занимается модернизацией, которую он начинал без наших заемных средств. В текущем году только в мае мы профинансировали этот проект.

 

- "Азия Авто Казахстан" рассчитывала получить финансирование БРК для строительства автозавода. Получит? Что учитывается при принятии решения о выделении средств?

- В январе они зашли к нам с заявкой, мы рассматривали этот проект, но он был достаточно большой, и экономика проекта предполагала финансирование дешевле, чем БРК с учетом господдержки предоставляет. Поэтому мы не могли поддержать такой проект, но не столько из-за этого, сколько из-за корректировки их собственных планов. Это предприятие сейчас за счет собственных средств строительством занимается плюс, поскольку они работают с АвтоВАЗом, они значительно скорректировали планы.

Недавно мы снова встречались. Есть новый проект, значительно меньший по стоимости, по ставкам обычным для проектов в обрабатывающей промышленности. Теперь мы ждем, когда нам внесут все эти предложения, чтобы их рассмотреть.

 

- С какими еще крупными частными и госкомпаниями планируете сотрудничать и по каким проектам?

- Поскольку "Азия Авто Казахстан" сами декларировали свои намерения построить завод, я об этом сказал. А вообще подробную информацию по проектам мы даем тогда, когда уже принимаем решения и приступаем к его реализации.

Сейчас я могу сказать только, что в портфеле потенциальных проектов (pipeline) БРК - 28 инвестиционных проектов. То есть, в проектах недостатка нет. Из них 11 на сумму 563 млрд тенге относятся к программе индустриализации и 17 остальных проектов на 720 млрд тенге в сфере энергетики, инфраструктуры и других.

Кроме того, pipeline на сегодняшний день включает 6 предэкспортных операций на запрашиваемую сумму финансирования со стороны БРК 33,8 млрд тенге.

 

- Какова валютная структура кредитного портфеля БРК на сегодня? Отразилась ли девальвация тенге на качестве кредитного портфеля?

- На сегодня доля займов в тенге в кредитном портфеле – 44,7%, а в 2013 году она была – 20,5%. Мы в два с лишним раза увеличили долю кредитов в национальной валюте и тем самым уменьшили валютные риски, но даже не это самое главное, а то, каким образом это произошло.

После вот этих значительных девальваций, когда обязательства были в валюте, а проекты не имели валютной выручки и не могли утилизировать валютные риски, их обязательства выросли практически в два раза. Вместе с девальвацией доходность бизнеса, понятно, не растет. Ясно, что проекты, которые не могли утилизировать валютные риски, но имели займы в валюте, необходимо было реструктурировать. Мы этим занимались в 2015 – 2016 году. Займы, чувствительные к валютным рискам, мы реструктурировали в тенге.

Сейчас мы придерживаемся политики не финансировать в иностранной валюте проекты, которые не могут каким-либо образом утилизировать валютные риски. Тем самым, мы минимизировали риски, связанные с возможным изменением курса национальной и иностранных валют.

 

- БРК в январе-июне 2017 года получил 2,873 млрд тенге чистой прибыли , что в 3,8 раза меньше, чем в аналогичном периоде 2016 года. Что повлияло на резкое снижение прибыли? Является ли увеличение прибыли задачей БРК?

- БРК – банк развития, у нас нет задачи максимизировать чистый доход, прибыль от нашей деятельности. Поэтому мы обеспечиваем безубыточную деятельность нашего банка и наша прибыль может меняться. Это – не есть показатель. Мы – устойчивый банк, с достаточным объемом капитала, хорошим качеством ссудного портфеля, хорошим кредитным рейтингом. Если бы стояла задача увеличивать прибыль, мы бы могли этого добиться, но мы такой задачи перед собой не ставим. Единственное, что мы ставим как минимальную задачу - безубыточность деятельности.

По итогам I полугодия 2017 года чистая прибыль БРК составила 2, 874 млрд тенге, за три квартала – 7,189 млрд тенге.

 

- Какие задачи намечены БРК на 2018 год?

- Если говорить о нашем плане развития, то, безусловно, стоят цифры по объему финансирования, ведь банки существуют для того, чтобы финансировать экономику. Свыше 400 млрд тенге мы должны профинансировать, обеспечить долю кредитного портфеля от общих активов на уровне 60% и уровень провизий – не более 10%.

Мы планируем увеличивать долю заемщиков в национальной валюте. При выборе проектов к финансированию мы должны контролировать, чтобы они в полной мере соответствовали программе индустриализации, совершенствовать свои бизнес-процессы, улучшать корпоративное управление.

 

- С 26 октября 2016 года и до 25 октября 2017 года вы возглавляли Совет межбанковского объединения Шанхайской организации сотрудничества (МБО ШОС) и были намерены поддерживать казахстанских экспортеров в несырьевом секторе займами в долларах США от $10 млн до $50 млн на срок до 9 лет (банков-участников МБО ШОС, выступающих банками компаний-импортеров казахстанских товаров). Удалось реализовать намеченное?

- Да, с октября 2016 года к нам перешло председательство. Я думаю, что мы достаточно успешно с этим справились. Мы инициировали, и впервые в июне 2017 года это произошло, совместное заседание Делового совета, который объединяет бизнес, в конце концов, банки существуют для того, чтобы финансировать бизнес. По итогам заседания в целях стимулирования взаимного экспорта были подписаны рамочные соглашения о сотрудничестве между БРК и кыргызсским РСК Банком, российским Внешэкономбанком и Беларусбанк.

Мы считаем, что в МБО ШОС можно улучшить взаимодействие, если делиться опытом. Этим активно занимались Банк развития Китая и Внешэкономбанк России. Прочие страны были менее активны.

Мы провели здесь, в банке, семинар по управлению рисками для банков ШОС, презентовали три схемы финансовой поддержки несырьевых экспортеров: предэкспортное финансирование экспортеров, экспортное финансирование импортера, приобретающего продукцию в стране экспорта и финансирование банка-нерезидента для последующего финансирования импортера.

Наверно, главное, мы вынесли на уровень МБО ШОС конкретные вопросы по обеспечению увеличения экспорта каждой из стран-участниц, поскольку поддержка экспорта является задачей любого банка развития, включая наш банк, и мы с этим инструментом активно работаем как по финансированию собственного экспорта, так и по предэкспортному финансированию. Наши предложения по механизмам стимулирования взаимной торговли на пространстве ШОС поддержали.

Инициативы БРК предусматривают и возможность участия национальных страховых компаний стран ШОС в страховании возникающих рисков.

 

- Какую долю поступающих на финансирование заявок БРК в конечном счете финансирует? Могли бы вы оценить перспективы роста обрабатывающей промышленности в ближайшие пять–десять лет?

- С начала года БРК принял к рассмотрению 34 кредитные заявки. По состоянию на 9 ноября 11 заявок были отклонены, по 9 заявкам на инвестпроекты и 4 - на экспортные операции, решили финансировать, причем почти по всем подписаны кредитные соглашения.

Основные причины отклонения кредитных заявок: несоответствие заявки требованиям БРК, когда не подтверждена кредитоспособность заявителя, имеется недостаточность залогового обеспечения - менее 30% твердых залогов, не предоставлены необходимые документы, заявитель сам отказался от финансирования.

Часто заявитель подает заявку, не будучи готовым, чтобы "по ходу" во всем разбираться. Наши процедуры предполагают определение готовности компании к финансированию – заполнение анкеты. Заполняя анкету, заявители сами себе отвечают на вопрос – могут они финансироваться или нет. Плюс банковскую экспертизу мы разделили на два этапа. Те, кто прошли первый, могут не пройти второй этап. Во второй этап мы вынесли все, что связано с дополнительными затратами заемщика, различные экспертизы. То есть, мы работаем с той документацией, которую заемщик подготовил сам на первом этапе, а когда требуется правовая, экономическая, техническая экспертизы, мы отнесли их на 2-й этап, чтобы изначально заемщик не нес излишних затрат, ведь финансирование при подаче заявки мы не гарантируем.

 

- Вы готовы сотрудничать только с ЕАБР или и с другими фининститутами по кредитованию?

- Мы встречались с банками второго уровня, чтобы они знали о нашей готовности к совместному финансированию. С банками развития и с ЕАБР нам интересно делить риски прежде всего, с банками второго уровня – их взаимодействие с предприятиями, их мониторинг предприятий. Мы полагали, что совместное финансирование с банками второго уровня позволит лучше контролировать деятельность наших заемщиков. Сейчас ситуация в банках несколько выправляется, но последние годы был большой коллапс на рынке тенговой ликвидности. У банков не было доступа к дешевой длинной ликвидности. У нас высокий удельный вес кредитования обрабатывающей промышленности не потому, что БРК такой большой, а потому, что банки сократили выдачу долгосрочных займов предприятиям. Тенговые ресурсы и сейчас остаются очень дорогими на рынке.

 

- А из банков развития только с ЕАБР?

- Нет. Проект Мойнакской ГЭС, например, мы профинансировали совместно с Банком развития Китая. Большие проекты в горно-металлургической отрасли основная доля займов – не от БРК. По Актогайскому ГОКу Банк развития Китая – основной кредитор, наша доля – только $300 млн.

У нас есть меморандумы с целым рядом зарубежных банков. На нас открыты кредитные лимиты на $2 млрд, но их освоение зависит от того, придет ли к нам бизнес с проектами, в которых были бы заинтересованы банки тех стран, допустим, Польши и так далее. Если будет проект с польской компонентой, то, понятно, что фондирование – под гарантии экспортных агентств может удешевить заимствование и БРК может тогда осваивать эти кредитные линии. То есть, освоение зависит от того, с какими проектами к нам придут заемщики.

 

- Спасибо за интервью!

Ноябрь, 2017
© 2024 Информационное агентство "Интерфакс-Казахстан"
Ссылка при использовании обязательна

Архив рубрики